Пускай меня полюбят за характер - Страница 71

Хотя, если разобраться, не так уж эта встреча неожиданна. Видимо, я с самого начала пошла по ложному следу. Я подозревала других покупателей квартиры на «Войковской», а мне следовало подумать о том, остался ли у Бабиченко в агентстве сообщник. Не исключено, что вся эта байка про элитную аренду и баснословный доход от нее – лишь прикрытие. На самом деле шустрая Наденька делила с Бабиченко деньги, полученные обманным путем. И пенсионерку Копейкину тоже могла убить она. Возможно, старуха заупрямилась и потребовала слишком большую долю. Ну а про убийство Кагирова и думать нечего: его совершила Щукина. И в самом ближайшем будущем я выясню зачем.

– Так о чем вы хотели поговорить? – Надя, не подозревающая о моем открытии, вежливо смотрела на меня. – Проконсультироваться насчет квартиры?

– Да, насчет квартиры, – развязно сказала я. – «Однушка» на улице Клары Цеткин, владелица – Виолетта Владленовна Копейкина. Это вам ни о чем не говорит?

Если Надежду и поразил мой наглый тон, то она никак это не продемонстрировала.

– Нет, – все так же вежливо ответила она, – такой квартиры не припомню. А вы ее продаете или покупаете?

Тут я не выдержала. Ведь вот она, убийца, сидит передо мной – и совершенно уверена в собственной безнаказанности! Я обвела кухню-столовую ненавистным взглядом: метров двадцать, не меньше, отличный ремонт, дорогие отделочные материалы, всевозможные технические приспособления, облегчающие жизнь хозяйке. И вообще, насколько я могу судить по коридору, в квартире куча комнат. Честная труженица Алла томится в СИЗО, а мошенница и убийца Щукина живет в свое удовольствие! Ну, скоро я эту лавочку прикрою!

Я вскочила со стула и завопила, гневно потрясая руками:

– Я знаю, что это вы убили Кагирова! Но меня интересует один вопрос: зачем? Он что, мешал вам обтяпывать грязные делишки? Или грозил разоблачением?

Надежда побледнела и схватилась за горло, словно удерживая рвущийся наружу крик. Такая реакция только подтвердила мои предположения, и я с воодушевлением продолжила:

– А Копейкина? За что вы убили старушку? Не хотели делиться с хозяйкой квартиры? И часто вы так поступали со своими подельниками? Может быть, на вашей совести еще несколько убийств, а?

Щукина продолжала таращиться на меня во все глаза.

– А я вас узнала, – вдруг как-то заторможенно проговорила она. – Вы приходили устраиваться к нам в агентство на работу. Я сразу поняла, что вы не риелтор. Человек, которого не интересуют комиссионные.

В ее устах эти слова прозвучали как приговор.

– Да, меня не интересуют деньги, – гордо ответила я, хотя это и не совсем соответствовало действительности. – Я – за справедливость! И обещаю, что вы понесете суровое наказание. Убийца будет сидеть в тюрьме!

Надя неуверенно поднялась и двинулась в сторону одного из шкафов. «Сейчас достанет нож и перережет мне горло», – мелькнула у меня мысль. Но хозяйка вытащила пузырек с валерианкой и накапала мутную жидкость в стакан с водой. Ее руки мелко дрожали, и вообще Щукину колотило словно в лихорадке. Надежда залпом опорожнила стакан и повернулась ко мне:

– Но вот насчет этой старушки…

– Копейкиной, – подсказала я.

– Так вот, насчет старушки Копейкиной вы пришли не по адресу. Я не Раскольников, чтобы убивать процентщиц.

– Значит, признаете, что убийство Кагирова – на вашей совести? – ухватилась я за соломинку.

Щукина неопределенно взмахнула рукой, и этот жест меня почему-то дико взбесил. Я лихорадочно перебирала в уме возможные варианты дальнейших действий. Вызвать сюда капитана Супроткина? А если его не окажется на месте? Или он, по своему обыкновению, начнет подтрунивать над моими сыскными способностями? Да и не поверит он мне, слишком многое придется объяснять. Что же делать? Так и не придя ни к какому определенному решению, я посчитала, что в любом случае пригрозить хитрой убийце не помешает.

– Мне некогда с вами миндальничать! – сурово отчеканила я. – На Петровке из вас выбьют правду! Так что готовьтесь к весьма неприятному разговору. Сейчас вызову за вами машину. Где у вас тут телефон?

Надежда не успела ответить, потому что дверь приоткрылась и на кухню просунулся мальчик лет восьми.

– Мам, а можно мы включим видик и посмотрим «Волшебник Изумрудного города»?

Щукина притянула ребенка к себе и поцеловала его в макушку:

– Можно, зайчик.

Дверь скрипнула еще раз, и на кухню заглянул второй мальчишка, как две капли воды похожий на предыдущего.

– Мам, а можно мы посмотрим «Синдбада-морехода»?

– Можно, солнышко.

– Мы будем смотреть «Волшебника»! – завопил первый.

– Нет, «Синдбада»! – уперся второй.

– «Волшебника»!

– «Синдбада»!

От этих криков у меня сразу же разболелась голова. А Надя даже бровью не повела. В кухню вбежала девушка, примерно одного со Щукиной возраста.

– Надежда Николаевна, – подобострастно засуетилась она, – сейчас я уведу детей.

Я догадалась, что это няня. Ишь, как Щукина ее вымуштровала! Ну правильно, прислуга должна знать свое место.

– Да, Вера, мне надо поговорить с человеком. Пусть дети посмотрят видео, поставьте им какой-нибудь мультфильм.

– «Волшебника»! – воспользовался случаем один из мальчишек.

– «Синдбада»! – не отставал от него другой.

Крича и отпихивая друг друга локтями, дети ушли. А у меня мелькнула неприятная мысль, что в результате моего расследования они останутся сиротами. Но разве моя в том вина? Надежда сама сделала свой выбор.

Наверное, Щукина тоже подумала о своих отпрысках, потому что глаза ее увлажнились, затем брызнули слезы, и вскоре она уже рыдала в три ручья. Я растерялась. Оторвав кусок бумажного полотенца, я протянула его Надежде: