Пускай меня полюбят за характер - Страница 27


К оглавлению

27

Ага, вот и начались долгожданные разоблачения. Неверный муж – эта характеристика немного портит идеальный портрет человека и гражданина Бабиченко. А если еще я выступлю с речью на тему «Аркадий Васильевич как идейный вдохновитель и организатор квартирных афер», нимб над головой покойного окончательно потускнеет.

Но я этого делать не стала. Напротив, я подошла к энергичной дородной женщине, видимо, подруге вдовы, которая занималась организацией поминок, и скорбно произнесла:

– Я работала вместе с Аркадием Васильевичем. Агентство выражает свои соболезнования. Нам всем будет его не хватать.

Та в ответ с достоинством кивнула. Я продолжила:

– Сейчас мы взяли на его место молодого сотрудника, и он не может найти кое-какие документы. Возможно, Аркадий Васильевич оставил их дома. Речь идет о продаже квартир с отсрочкой заселения. Сами понимаете, мне неудобно беспокоить по таким пустякам вдову, у нее огромное горе. Но и без этих бумаг я тоже не могу вернуться. Прямо не представляю, что делать… – Я глубоко вздохнула.

– Ну что же, – откликнулась женщина, – я все понимаю: служба есть служба. Попытаюсь вам помочь.

Женщина подошла к Татьяне и принялась ей что-то говорить, кивая в мою сторону. Вдова вышла в другую комнату и через минуту вернулась, держа в руках папку для бумаг. Женщина принесла папку мне:

– Здесь все документы, которые Кеша хранил дома. Надеюсь, это вам поможет.

Я взяла в руки тоненькую папку.

– А компьютер? В нем сохранились какие-нибудь записи?

– Да здесь и компьютера-то нет, – развела руками женщина. – Сами видите, люди не роскошествуют, живут на одну зарплату.

Я еще раз окинула взглядом бедную обстановку. Действительно, с трудом верится, что Бабиченко взял у моей подруги Аллы сумму, эквивалентную семи навороченным ноутбукам со встроенным модемом, видеокартой и прочими чудесами прогресса.

В юности людей интересует, откуда берутся дети. Потом они начинают задавать себе вопрос, куда деваются деньги. Я разглядывала старенькие, выцветшие обои на стенах и тоже очень хотела узнать ответ.

Глава 13

На часах была только половина четвертого, и я решила поехать в родную редакцию. Наверняка кто-то из безработных стал жертвой очередного лохотрона, и мой священный долг – предупредить об этом других соискателей.

В грохочущем вагоне метро мне удалось сесть между женщиной с ребенком и старичком, одетым в не по погоде теплый тулуп. Я не удержалась и заглянула в папку. К сожалению, никаких документов, имеющих отношение к квартире на «Войковской», там не оказалось. Зато было кое-что другое, заслуживающее внимания.

Целая стопка бумаг о покупке и продаже квартир была оформлена на некую Жозефину Леопольдовну Табуреткину, а также на… Владимира Владимировича Путина! Прочитав последнее имя, я внутренне затрепетала. Неужели Бабиченко удалось обмануть даже нашего президента? А вдруг у меня в руках – ключ от государственного заговора? Может быть, меня даже наградят, и, надеюсь, не посмертно. А что, медали раздают направо и налево, чем я хуже?

Надо сказать, что меня совсем не насторожило то обстоятельство, что, согласно одному из документов, президент нашей страны покупал комнату в коммунальной квартире (общая площадь – 117 кв.м., жилая – 14). А что, может быть, он вкладывает лишние деньги в недвижимость? Между прочим, лучшее вложение капитала!

В грезах о будущей медали я и не заметила, как поезд проехал несколько остановок. Опомнилась я только тогда, когда сидевший рядом малыш, глядя на меня во все глаза, дотронулся до моей руки. Я с удивлением воззрилась на пятилетнего мальчугана. Ребенок обернулся к маме и радостно заявил:

– Мам, смотри какая тетя красивая! Я хочу на ней жениться!

Мать, тощая женщина с изможденным лицом, злобно на меня покосилась и, очевидно, думая, что я глухонемая, громко сказала:

– Ну, сынок, когда ты вырастешь, тетя станет старая и некрасивая.

– Как ты, да, мам? – простодушно спросил ребенок.

Я победно взглянула на злобного худышку. Вот так! Устами младенца глаголет истина. Отныне никаких диет и никаких похудений! Я и так – само совершенство!

В радостном настроении я влетела в редакцию и тут же кинулась к телефону. Надо проверить, насколько достоверны бумаги, составленные Бабиченко. Звонить президенту по телефону 987-65-43 я не решилась. Лучше начать с Жозефины. Я набрала номер 222-22-22.

– Слушаю! – грозно рявкнул мужской голос.

Я собралась с духом и пискнула:

– Можно позвать Жозефину Табуреткину?

– Ты чё, думаешь, самая умная? – завопил в ответ голос. – Захотелось выпендриться? Не хочешь говорить, как все?

– А что все говорят? – Я почувствовала себя шкодливой ученицей.

– Что у них палец в диске застрял на цифре два, просят «скорую» вызвать, – ехидно откликнулся мужик.

Несколько секунд я обдумывала эту информацию, а потом уточнила:

– Так, значит, у вас все-таки нет Жозефины? Я имею в виду Жозефину Леопольдовну.

Неведомый собеседник какое-то время приходил в себя от подобной наглости, а потом выдал:

– Между прочим, у меня стоит определитель номера. Еще раз сюда позвонишь, будешь иметь дело с милицией! Хулиганка! – И он бросил трубку.

Я еще раз внимательно рассмотрела бумаги, и только сейчас заметила, что никаких печатей на них нет. Я вздохнула: ну вот, это всего лишь образцы документов. Однако же Аркадий Васильевич обладал весьма своеобразным чувством юмора! И потрясающей скрытностью: ни на работе, ни дома он не хранил копии своих сделок. Но ведь где-то же они должны быть! Неужели мошенник не вел счет своим аферам?

27