Пускай меня полюбят за характер - Страница 14

– Простите, вы не могли бы мне помочь?

Я подняла глаза и увидела женщину абсолютно несчастного вида. Она нервно теребила в руках сумку из кожзаменителя. Я уже собиралась шепнуть ей, что туалет – в конце коридора, как женщина продолжила:

– Вы нам давали телефоны квартир…

– Я давала? – поразилась я.

– Ну, не вы лично, а одна из сотрудниц вашего агентства. Так вот, все эти телефоны почему-то неправильные. Наверное, это какая-то ошибка…

– Может быть, вам выяснить это у той сотрудницы, с которой вы уже имели дело? – предложила я. – Как ее имя?

– Елена Жилина. Но мне сказали, что она уехала показывать квартиру клиенту. Поэтому я обращаюсь к вам.

Я огляделась вокруг. Действительно, начальница куда-то пропала.

– Ну хорошо, постараюсь вам помочь. Только расскажите подробно, что случилось.

Женщина присела на стул, тяжело вздохнула и поведала свою историю.

Наталья Митрохина приехала в Москву из небольшого алтайского городка. И не одна, а вместе с мужем Павлом и двумя дочками-школьницами – Аней и Катей. На этот шаг семья никогда бы не решилась, если бы не чрезвычайные обстоятельства. Наташа, преподаватель русского языка и литературы в школе, уже несколько лет получает на родине гроши. А Павлу, который работает инженером на заводе, вообще не платят зарплату. То есть абсолютно. «Ждите лучших времен, – говорит владелец завода своему персоналу. – А если не хотите, то проваливайте на все четыре стороны». А куда пойдешь, если вокруг в радиусе пятисот километров одни леса и нет никакой другой работы?

Дело дошло до того, что однажды Митрохиным не удалось собрать дочек к первому сентября: денег не было ни на тетрадки, ни на ручки, не говоря уже о новых платьицах. И родители приняли решение: надо перебираться в столицу. Ведь, судя по телевизионным новостям, только там сегодня можно заработать. А Наташа с Пашей не гордые, они согласны хоть кем трудиться: дворником, уборщицей, маляром. Хотя лучше, конечно, по специальности.

Полгода ушло на то, чтобы продать двухкомнатную квартиру. Ну кто может купить жилье в безработной провинции? В итоге за нее удалось выручить совсем скромную сумму. Но Митрохины и этому были рады. Они строили радужные планы: вот приедем в Москву, снимем небольшую квартирку, найдем работу – и жизнь потихоньку наладится.

До Москвы добрались в плацкартном вагоне. На несколько дней остановились у родственников в Наро-Фоминске – родня была настолько дальняя, что не сразу вспомнила Митрохиных. Принялись искать жилье. Павел увидел на улице рекламу агентства недвижимости «Метраж» и обратился туда.

Бойкая риелторша Елена просветила клиента: аренда самой дешевой однокомнатной квартиры на окраине Москвы будет стоить триста долларов.

– В год? – обрадовался провинциал.

– Вы что, смеетесь? В месяц!

Попутно выяснилось, что такую же сумму придется заплатить агентству за посреднические услуги. Павел аж присвистнул: шестьсот «зеленых» – это же почти четверть их сбережений! Ну и цены в Первопрестольной!

– Дороговато для нас получается. А можно найти квартиру самому? Чтобы не платить вашей фирме комиссионные? – простодушно поинтересовался он.

– Да, есть такой вариант, – охотно отозвалась Елена. – Мы даем вам список телефонов хозяев, которые хотят сдавать свои квартиры. Вы их обзваниваете и самостоятельно договариваетесь об аренде. Конечно, эти телефоны вы получаете не бесплатно, но за сущие копейки – всего за пятьдесят долларов.

Павел задумчиво почесал затылок. Он не назвал бы эти деньги копейками, но все-таки это уже не триста баксов, которые нужно выложить агентству. Может быть, мелькнула у провинциала надежда, если он будет договариваться с хозяевами напрямую, ему даже удастся снизить арендную плату?

Скрепя сердце Павел протянул Елене зеленую бумажку, а взамен получил заветный список. Мужчина быстро пробежал его глазами: десять телефонных номеров.

– Можно сразу от вас позвонить? – спросил он.

– Нет-нет, – замахала руками девушка. – От нас нельзя, звоните из автомата.

Битых два часа Павел простоял на улице, обзванивая из телефона-автомата хозяев. Но ему не везло: одни номера все время были заняты, по другим никто не брал трубку.

– Что за чертовщина! – недоумевал провинциал. – Ладно, позвоню позже.

Но и вечером, и на следующий день утром Митрохину так и не удалось дозвониться ни до одного москвича. Злой, как черт, Павел отправился на поиски работы, а Наталья сменила его на посту около телефона-автомата. Не прошло и часа, как ей посчастливилось: ответила одна владелица недвижимости.

– Алло! Алло! – закричала Наталья. – Я по поводу квартиры! Мы хотим ее снять!

– Вы опоздали, ее уже сняли, – отозвался нахальный девичий голос.

– Но вчера нам сказали, что она свободна, – растерялась Наталья.

– Ее сняли как раз вчера вечером, – насмешливо протянула девица, и трубка запищала противными частыми гудками.

Наталья вычеркнула этот номер и продолжила названивать по остальным. Но с тем же нулевым результатом: к телефонам, которые молчали вчера, и сегодня никто не подходил. Следующие два дня были похожи на кошмар: Наталья часами стояла у автомата и бесконечно набирала одни и те же номера. Небольшой отдых на лавочке – и опять тот же ряд цифр…

– Должно быть, это какая-то ошибка, – наконец пришла к заключению женщина. – Надо пойти в агентство и взять там правильные телефоны.

И вот теперь Наталья сидела передо мной и ждала, что я, как фокусник, достану из рукава другой, правильный список и вручу ей.

Но правда заключалась в том, что у меня не было такого списка. Как, впрочем, ни у кого в этом агентстве. Доверчивые провинциалы Митрохины стали жертвой мошенничества. Список телефонов, который вручается лоху, не содержит ни одного реального номера. В смысле, такие номера существуют, вот только они не принадлежат людям, желающим сдавать свое жилье. Хозяева этих телефонов находятся в сговоре с мошенниками-риелторами. Они либо отключают свои аппараты, либо на весь день снимают трубки, так что звонящему кажется, что там постоянно занято, либо отвечают: «Квартиру уже сдали, буквально пять минут назад». Митрохиным еще, можно сказать, повезло. За липовые телефонные номера мошенники требуют от 50 до 200 долларов, так что провинциалы отделались малой кровью.